Svoy Doctor
Ekim 2024 •
1
В этой клинике работает "онколог" Максим Петрович Колисниченко. Он загубил мою собаку. У неё была саркома. Нужно было, как нам объяснили в Москве, ампутировать лапу сразу, как только появилась вторая опухоль. (Первую опухоль вырезали, потом делали 9 сеансов облучения). Вместо ампутации, речь о которой вообще не шла в то время, Колисниченко отправили нас на вторую операцию, после которой делал химиотерапию. Он не знал, что она не действует на саркому. Через месяц появилась третья опухоль, вырезать которую хирург отказался: уже нечего будет сшивать. Тогда Колисниченко обмолвился об ампутации, но убеждать в её необходимости меня не стал. Он назначил Ляле препарат иматиниб, который тоже не работал. За две недели опухоль выросла так, что я повезла Лялю на ампутацию. Однако на операции хирург увидел, что опухоль пошла на брюшину. "Мы опоздали!" - таков был его вердикт. Нужно было ампутировать вместо второй операции по удалению опухоли. Это саркома! Колисниченко М. П. должен был мне сказать тогда:"Если не ампутировать, собака умрёт". Но этот онколог не знал об этом, он не знал, что такое САРКОМА.
Vet-Maks
Ekim 2024 •
1
В этой клинике работает "онколог" Колисниченко Максим Петрович. Он загубил мою собаку. Как разъяснил московский врач, ампутацию Ляле нужно было делать сразу, как появилась вторая опухоль после девяти сеансов облучения. Однако Максим Петрович об этом, видимо, не догадывался - он рекомендовал вторую операцию. После неё стал делать химиотерапию:он не знал, что она не борется с саркомой. Когда у собаки появилась третья опухоль, вырезать её хирурги уже отказывались:нечего сшивать. Только тогда Колисниченко предложил ампутацию, но убеждать меня не стал, посадил Лялю на препарат Иматиниб, который тоже не работал. Опухоль росла, я отвезла Лялю на ампутацию. Однако на операции хирург увидел, что опухоль пошла на брюшину. "Мы опоздали!" - сказал он. Никогда не прощу себе того, что доверила свою бесценную Лялю этому самозванцу Колисниченко Максиму Петровичу.